MINOR COLLECTIONS OF ANCIENT VASES IN RUSSIAN MUSEUMS [1]
By using our site, you agree to our collection of information through the use of cookies. To learn more, view our Privacy Policy. To browse Academia. A catalogue of ancient Greek and Italiote painted pottery vases and fragments preserved by four Russian collections which are not profilic in this area. Introductory articles on the museums, on the history of ancient vases collecting in Russia as well as captions, headings and attribution indications in the catalogues are bilingual.
На обложке одной из записных книжек рукой Чулкова выведено Habent sua fata libelli , что означает: «Книги имеют свою судьбу». В этих словах — тревожное предчувствие. Поэт, прозаик, критик, активнейший деятель символизма, книгочей, знаток культуры, Георгий Иванович Чулков — , несомненно, хорошо осознавал, какие препятствия могут возникнуть на пути художника к его читателю. Это и историческое время, и литературная мода, и характер государственной власти, и тысяча других крупных и мелких обстоятельств. В данном случае все они вместе сыграли свою роль в том, что почти все созданное Чулковым постигла горькая участь — забвение. Эта книга, где собраны его воспоминания, заметки из публицистического дневника, автобиографические наброски, а также рассказы и повести разного времени, призвана дать хотя бы самое общее представление о Чулкове — художнике разностороннем и многообразном.
Ведь жизнь долгая, трудная, сложная, горькая и счастливая. И в этой жизни как бы два Ленина: один — Ленин моей юности, совпавшей с юностью революции; он занимал в тогдашней моей жизни такое же место, как воздух, как небо, как солнце. И другой — Ленин сегодняшний, Ленин, ставший содержанием моей жизни не только коммуниста, но и писателя, Ленин, правдивый рассказ о котором для меня сейчас — высший долг, смысл и цель жизни. Но, может быть, я неточно выразилась, сказав о двух Лениных. Пожалуй, правильнее было бы сказать о двух жизнях, каждая из которых и прямыми связями, и опосредствованиями неразрывно связана с Лениным, с воспоминаниями о нем, с пятьюдесятью пятью томами в синих переплетах, выстроившимися на моей книжной полке.
